- Скрипку терпите? Я иногда играю. Соседям лучше знать худшие стороны друг друга, - голос Шерлока Холмса был словно выверен по миллиметровке. Он идеально отражался от стерильных больничных стен.
- Что ж, если это самое плохое, - растерянно протянул Ватсон. От этого странного долговязого человека у него кружилась голова.
- Иногда я неделями не разговариваю и бываю довольно зануден, - добавил тот. И потом, слегка наклонив голову и скривив рот в подобие улыбки, - и я абсолютно равнодушен к сексу.
Пока доктор иллюстрировал собой выражение «пачка на пол», его новый знакомый подмигнул и скрылся за дверью, повторив напоследок свое имя и адрес квартиры.
- Что это было? - наконец произнес Джон.
- Да, он такой, - ухмыльнулся Стэмфорд.
Джон был человек военный, поэтому всю лишнюю информацию отметал, как несущественную. Квартира доктору понравилась, хозяйка оказалась любезной дамой и добродушно снабжала чаем с печеньками, что было приятным разнообразием после казармы и больничной палаты. Рента была ниже средней по Лондону, так что Ватсон решил не выпендриваться и закрыть глаза на сумасбродства новоявленного соседа. В конце концов, у него есть своя спальня, чтобы уединиться, есть свой блог, чтобы выплеснуть раздражение.
А последнего накопилось немало.
Начать с того, что Шерлок Холмс был принципиально неопрятен, причем при любых попытках воззвать к его совести и чистоплотности он презрительно кривился и объяснял свою позицию десятисложными словами, полвина которых, по мнению Джона, была точно не из английского словаря. При этом стоило ему сменить домашний халат на пурпурную рубашку и пиджак, и никто бы не подумал, что этот образец стиля настоящая свинья, угваздавшая кухонный стол следами своих рискованных экспериментов, а гостиную – пулевыми отверстиями во время своих так называемых приступов скуки. И он хранил в холодильнике голову – голову, черт возьми! Джон начал подумывать о покупке мини-холодильника в свою комнату, тем более, его соседу еда все равно не нужна.
Шерлок был невероятен и невыносим. Он ставил в тупик, одно его существование заставляло осознать собственную ничтожность, чего Джон не испытывал, пожалуй, с третьего класса, когда его не взяли в школьную команду по регби. Из-за роста, сказали они. Стоило окончить школу, университет, стать врачом, пройти Афганистан, чтобы снова ощутить себя недостойным лилипутом.
Наверное, его психотерапевт позабавился бы, узнав, что его посттравматический синдром сменился комплексом собственной неполноценности. Еще неизвестно, что хуже. Раньше ему не хотелось жить, потому что его не устраивал мир вокруг, а теперь – потому что он не устраивал сам себя.
Джон не понимал, зачем Шерлок таскает его с собой, разве что ему абсолютно претил любой контакт с особями вроде Андерсона и Донован, но ничего выдающегося он, Ватсон, так и не смог произнести, разве что: «Здесь мертвая женщина!», на что Шерлок среагировал с обоснованным сарказмом: «Глубина анализа несомненная. Что-нибудь еще, доктор?»
Это было похоже на плохо замаскированное унижение.
Разговор с теми, кто пытался нассать в его ботинки, у Ватсона был короткий. Хук правой в печень был исключительно эффективен (доктор не зря изучал анатомию). Бить Шерлока рука не поднималась. Джон с горечью думал, что окажись этот всезнающий умник посреди его родной казармы, не прошло бы и часу, как его бы уже макали башкой в унитаз. Доктор не был приверженцем этой методы, но наказать зарвавшегося засранца стоило бы.
Идею подсыпать слабительное в его чай доктор отверг как неоригинальную.
Душа требовала чего-то более масштабного.
Пока мозг трепыхался в попытках изобрести каверзу похитрее, Джон тоскливо разглядывал бледный профиль согнувшегося в три погибели над ноутбуком сыщика. Проклятый умник был к тому же еще и на редкость красив. Ватсон, обладатель курносого носа, неаппетитных морщин по всему лбу и узкой полоски вместо рта, разглядывал соседа с возрастающей неприязнью. Тощий, но теперь это модно. Скелет едва обтянут кожей, Джон содрогнулся от чего-то, слишком похожего на материнский инстинкт. Захотелось немедленно его накормить. Хотя последний выход в ресторан был не слишком удачным…
Ватсон поморщился, вспоминая.
-Так у тебя есть девушка?
- Нет, не моя сфера.
-Тогда парень? Что, кстати, нормально.
-Знаю. Нет.
-Так ты одинок. Как и я.
-Слушай, - сочувственно протянул Шерлок, - мне лестно твое внимание, но я женат на своей работе и…
Это было в разы хуже, чем стоять над мертвым телом не в силах вымолвить ни слова.
Одно предположение, что Шерлок мог притягивать его, пробивало огромную брешь в его самооценке. Он не желал быть инструментом, подопытным, обслугой, подносящей еду и убирающей мусор. Он был так зол на Шерлока, что почти жалел, что не взял деньги его брата. Мог бы прокутить. Да уж. Чертова принципиальность.
Шерлок исчезал без предупреждения посреди очередного запутанного дела. Джон сам не знал, что заставило его тогда включить поиск телефона, когда его сосед сбежал «подышать свежим воздухом». Почему он последовал за сигналом, что подтолкнуло его, может, интуиция военного, но он прибыл в то самое место в то самое время. И вид Шерлока, готового проглотить неизвестно что ради глупых амбиций, - как он, ординарный и неприметный, смог разгадать ловушку и вовремя сделать выстрел?
Он убил, рука даже не дрогнула, посылая пулю сквозь два оконных стекла прямо в чужое тело.
Он был спокоен, когда Шерлок с оранжевым одеялом на плечах подошел к нему.
- Ты избавился от оружия, Джон? – о, конечно, он обо всем догадался.
НО Джон никогда не дергался, когда знал, что делает и ради чего он это делает.
Он должен был сохранить жизнь этого человека.
Возможно, это было признанием его превосходства.
Но Джону не было обидно, ничуть.
Незаметно для них обоих Шерлок перешел от обозначения Ватсона « ЭТО со мной» к «это мой друг». Однажды Джон исправил его, назвавшись коллегой. Взгляд Шерлока был недоуменным и почти обиженным, если бы доктор был уверен, что такое вообще возможно.
Хотя грани возможного казались теперь невероятно размытыми.
Быть другом стало наградой, равной которой Джон не получал и на войне.
Он не считал себя приоритетным объектом привязанности, поэтому, когда его коллега по больнице Сара согласилась на свидание, он не счел нужным испытывать судьбу. Джон Ватсон, король компромиссов.
Но тут вмешался невозможный Шерлок. Он и его определение свиданий. «Два, человека, которые нравятся друг другу, хотят провести время вместе…»
У него чуть не остановилось сердце, как оно ни разу не дернулось при мысли о Саре, он думал только о том, что Шерлок хочет пойти на свидание с ним. И ожидание, и стыд, и ликующая радость, когда Холмс появился в том цирке. Джон был слишком счастлив, чтобы ненавидеть себя. Как будто это что-то доказывало, что-то, кроме увлеченности Шерлока новым делом.
Джон снова и снова оставался на кушетке у Сары, оттягивая неизбежное, сам не зная почему.
А потом он рассердился на Шерлока, тот палил по стенам и хаял его блог. Джон знал, ему просто скучно, но обида перевесила и он ушел. А утром узнал про взрыв.
Теперь он совершенно точно знал, как это, когда сердце остановилось.
Все обиды, причиненные Шерлоком, воображаемые и нет, исчезли в тот момент, когда он увидел продырявленные стены Бейкер-стрит.
И как он готов был кинуться на шею этому задаваке, который пиликал на скрипке, словно ничего не произошло. Если бы не Майкрофт…
А потом Джона поймали.
Двое затащили в кэб, обмотали взрывчаткой, сунули в руку пейджер и отвезли в то место, где он никак не рассчитывал оказаться.
- Не ожидал, - пришлось сказать Джону и это было больнее, чем если бы его взорвали прямо на месте, - увидеть этот полный боли взгляд, эту нерешительность, эту ранимость.
Только не он, решил Джон, вглядываясь в серебряные глаза. Одним злодеем и одним скучным воякой меньше, подумаешь потеря. Мельком подумал о сестре, но решение было уже принято.
И только когда Шерлок не двинулся с места, не воспользовавшись его самоотречением, когда кинулся срывать с него взрывчатку, когда услышал нервное: «То, что ты сделал, было…хорошо.», только тогда Джон позволил себе подумать. Наплевать, что он равнодушен к сексу. Он – единственный человек, КОТОРОГО Я ЛЮБЛЮ. И он будет со мной.
У военных всегда есть план, не так ли?
- Что ж, если это самое плохое, - растерянно протянул Ватсон. От этого странного долговязого человека у него кружилась голова.
- Иногда я неделями не разговариваю и бываю довольно зануден, - добавил тот. И потом, слегка наклонив голову и скривив рот в подобие улыбки, - и я абсолютно равнодушен к сексу.
Пока доктор иллюстрировал собой выражение «пачка на пол», его новый знакомый подмигнул и скрылся за дверью, повторив напоследок свое имя и адрес квартиры.
- Что это было? - наконец произнес Джон.
- Да, он такой, - ухмыльнулся Стэмфорд.
Джон был человек военный, поэтому всю лишнюю информацию отметал, как несущественную. Квартира доктору понравилась, хозяйка оказалась любезной дамой и добродушно снабжала чаем с печеньками, что было приятным разнообразием после казармы и больничной палаты. Рента была ниже средней по Лондону, так что Ватсон решил не выпендриваться и закрыть глаза на сумасбродства новоявленного соседа. В конце концов, у него есть своя спальня, чтобы уединиться, есть свой блог, чтобы выплеснуть раздражение.
А последнего накопилось немало.
Начать с того, что Шерлок Холмс был принципиально неопрятен, причем при любых попытках воззвать к его совести и чистоплотности он презрительно кривился и объяснял свою позицию десятисложными словами, полвина которых, по мнению Джона, была точно не из английского словаря. При этом стоило ему сменить домашний халат на пурпурную рубашку и пиджак, и никто бы не подумал, что этот образец стиля настоящая свинья, угваздавшая кухонный стол следами своих рискованных экспериментов, а гостиную – пулевыми отверстиями во время своих так называемых приступов скуки. И он хранил в холодильнике голову – голову, черт возьми! Джон начал подумывать о покупке мини-холодильника в свою комнату, тем более, его соседу еда все равно не нужна.
Шерлок был невероятен и невыносим. Он ставил в тупик, одно его существование заставляло осознать собственную ничтожность, чего Джон не испытывал, пожалуй, с третьего класса, когда его не взяли в школьную команду по регби. Из-за роста, сказали они. Стоило окончить школу, университет, стать врачом, пройти Афганистан, чтобы снова ощутить себя недостойным лилипутом.
Наверное, его психотерапевт позабавился бы, узнав, что его посттравматический синдром сменился комплексом собственной неполноценности. Еще неизвестно, что хуже. Раньше ему не хотелось жить, потому что его не устраивал мир вокруг, а теперь – потому что он не устраивал сам себя.
Джон не понимал, зачем Шерлок таскает его с собой, разве что ему абсолютно претил любой контакт с особями вроде Андерсона и Донован, но ничего выдающегося он, Ватсон, так и не смог произнести, разве что: «Здесь мертвая женщина!», на что Шерлок среагировал с обоснованным сарказмом: «Глубина анализа несомненная. Что-нибудь еще, доктор?»
Это было похоже на плохо замаскированное унижение.
Разговор с теми, кто пытался нассать в его ботинки, у Ватсона был короткий. Хук правой в печень был исключительно эффективен (доктор не зря изучал анатомию). Бить Шерлока рука не поднималась. Джон с горечью думал, что окажись этот всезнающий умник посреди его родной казармы, не прошло бы и часу, как его бы уже макали башкой в унитаз. Доктор не был приверженцем этой методы, но наказать зарвавшегося засранца стоило бы.
Идею подсыпать слабительное в его чай доктор отверг как неоригинальную.
Душа требовала чего-то более масштабного.
Пока мозг трепыхался в попытках изобрести каверзу похитрее, Джон тоскливо разглядывал бледный профиль согнувшегося в три погибели над ноутбуком сыщика. Проклятый умник был к тому же еще и на редкость красив. Ватсон, обладатель курносого носа, неаппетитных морщин по всему лбу и узкой полоски вместо рта, разглядывал соседа с возрастающей неприязнью. Тощий, но теперь это модно. Скелет едва обтянут кожей, Джон содрогнулся от чего-то, слишком похожего на материнский инстинкт. Захотелось немедленно его накормить. Хотя последний выход в ресторан был не слишком удачным…
Ватсон поморщился, вспоминая.
-Так у тебя есть девушка?
- Нет, не моя сфера.
-Тогда парень? Что, кстати, нормально.
-Знаю. Нет.
-Так ты одинок. Как и я.
-Слушай, - сочувственно протянул Шерлок, - мне лестно твое внимание, но я женат на своей работе и…
Это было в разы хуже, чем стоять над мертвым телом не в силах вымолвить ни слова.
Одно предположение, что Шерлок мог притягивать его, пробивало огромную брешь в его самооценке. Он не желал быть инструментом, подопытным, обслугой, подносящей еду и убирающей мусор. Он был так зол на Шерлока, что почти жалел, что не взял деньги его брата. Мог бы прокутить. Да уж. Чертова принципиальность.
Шерлок исчезал без предупреждения посреди очередного запутанного дела. Джон сам не знал, что заставило его тогда включить поиск телефона, когда его сосед сбежал «подышать свежим воздухом». Почему он последовал за сигналом, что подтолкнуло его, может, интуиция военного, но он прибыл в то самое место в то самое время. И вид Шерлока, готового проглотить неизвестно что ради глупых амбиций, - как он, ординарный и неприметный, смог разгадать ловушку и вовремя сделать выстрел?
Он убил, рука даже не дрогнула, посылая пулю сквозь два оконных стекла прямо в чужое тело.
Он был спокоен, когда Шерлок с оранжевым одеялом на плечах подошел к нему.
- Ты избавился от оружия, Джон? – о, конечно, он обо всем догадался.
НО Джон никогда не дергался, когда знал, что делает и ради чего он это делает.
Он должен был сохранить жизнь этого человека.
Возможно, это было признанием его превосходства.
Но Джону не было обидно, ничуть.
Незаметно для них обоих Шерлок перешел от обозначения Ватсона « ЭТО со мной» к «это мой друг». Однажды Джон исправил его, назвавшись коллегой. Взгляд Шерлока был недоуменным и почти обиженным, если бы доктор был уверен, что такое вообще возможно.
Хотя грани возможного казались теперь невероятно размытыми.
Быть другом стало наградой, равной которой Джон не получал и на войне.
Он не считал себя приоритетным объектом привязанности, поэтому, когда его коллега по больнице Сара согласилась на свидание, он не счел нужным испытывать судьбу. Джон Ватсон, король компромиссов.
Но тут вмешался невозможный Шерлок. Он и его определение свиданий. «Два, человека, которые нравятся друг другу, хотят провести время вместе…»
У него чуть не остановилось сердце, как оно ни разу не дернулось при мысли о Саре, он думал только о том, что Шерлок хочет пойти на свидание с ним. И ожидание, и стыд, и ликующая радость, когда Холмс появился в том цирке. Джон был слишком счастлив, чтобы ненавидеть себя. Как будто это что-то доказывало, что-то, кроме увлеченности Шерлока новым делом.
Джон снова и снова оставался на кушетке у Сары, оттягивая неизбежное, сам не зная почему.
А потом он рассердился на Шерлока, тот палил по стенам и хаял его блог. Джон знал, ему просто скучно, но обида перевесила и он ушел. А утром узнал про взрыв.
Теперь он совершенно точно знал, как это, когда сердце остановилось.
Все обиды, причиненные Шерлоком, воображаемые и нет, исчезли в тот момент, когда он увидел продырявленные стены Бейкер-стрит.
И как он готов был кинуться на шею этому задаваке, который пиликал на скрипке, словно ничего не произошло. Если бы не Майкрофт…
А потом Джона поймали.
Двое затащили в кэб, обмотали взрывчаткой, сунули в руку пейджер и отвезли в то место, где он никак не рассчитывал оказаться.
- Не ожидал, - пришлось сказать Джону и это было больнее, чем если бы его взорвали прямо на месте, - увидеть этот полный боли взгляд, эту нерешительность, эту ранимость.
Только не он, решил Джон, вглядываясь в серебряные глаза. Одним злодеем и одним скучным воякой меньше, подумаешь потеря. Мельком подумал о сестре, но решение было уже принято.
И только когда Шерлок не двинулся с места, не воспользовавшись его самоотречением, когда кинулся срывать с него взрывчатку, когда услышал нервное: «То, что ты сделал, было…хорошо.», только тогда Джон позволил себе подумать. Наплевать, что он равнодушен к сексу. Он – единственный человек, КОТОРОГО Я ЛЮБЛЮ. И он будет со мной.
У военных всегда есть план, не так ли?
-
-
02.11.2010 в 13:07спасибо
-
-
02.11.2010 в 13:46-
-
13.12.2018 в 00:50-
-
15.01.2019 в 09:24